Торжество Православия

аудио

В первое воскресенье Великого поста Святая Православная Церковь празднует окончательную победу, торжество Православной веры над последней ересью — иконоборчеством. Об этом страшном явлении в истории христианства, его отголосках в наше время и выводах, которые должен сделать для себя каждый, кто исповедует себя христианином — в проповеди Святогорского наместника.

Проповедь епископа Арсения после Евангелия на праздник Торжества Православия. 8 марта 2009 г.

Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа!

По прошествии первой седмицы Святого Великого поста, когда православные христиане сугубо начинали в сугубом подвиге покаянный свой подвиг, в воскресный день Святая Церковь представляет для внимания верующих, собравшихся в храмах Божиих, праздник, именуемый Торжеством Православия.

Почему такое название усвоено сегодняшнему дню ― первому воскресенью Святого поста? Потому что это событие ― событие Торжества Православия ― имеет свою предысторию в истории Святой Православной Церкви. И само название ― «Торжество Православия» ― отражает ту величайшую радость, которая была у православных по поводу тех исторических и духовных событий.

Торжество Православия — торжество почитания святых икон

В раннем Средневековье, VIII‒IX век, в Византийской империи вспыхнула ересь иконоборчества. Причём эта ересь началась не в недрах народа церковного, а была навязана православным указами императоров-еретиков, и явилась не только страшнейшим бедствием для Православной Церкви, но и для государственного устроения самой Византии. Без войны империю сотрясали страшные жестокости, убийства. История сохранила некоторые моменты, о которых хотелось бы рассказать, чтобы показать, насколько страшным было это гонение, насколько страшным было это поругание.

Но прежде хочется сказать, братья и сестры, о почитании святых икон, потому что в наше время возникают новые иконоборцы в лице неких сектантов, которые говорят, что, поклоняясь иконам, православные поклоняются идолам. Это мы уже слышали, это не новое. Ересь эта уже была, и она, слава Тебе, Господи, была побеждена на VII Вселенском Соборе решением святых отцов. Священное Писание неоднократно содержит примеры, когда люди, почитающие Истинного Бога и, поклоняясь Ему в духе и истине, почитали и священные предметы, которые посвящены были Богу Истинному и поклонялись им. Так, например, создавая скинию, Сам Господь повелел Моисею создать Ковчег Завета, оковав его золотом, со златыми херувимами над ним, совершать перед эти Ковчегом, в котором хранились святыни израильского народа, каждение и поклонение. Давид Псалмопевец поёт в своих псалмах: «Вниду в дом Твой, поклонюся ко храму святому Твоему, в страсе Твоем. Господи, настави мя правдою Твоею». Этот псалом читается священнослужителями при вхождении в церкви Божии перед началом служения Божественной литургии. В самом храме Иерусалимском также пребывали изображения святых херувимов, которые находились на стенах скинии, а впоследствии и на стенах храма Иерусалимского.

«Насколько мы почитаем Самого Бога, настолько мы почитаем и Его изображение»

Ветхозаветная история, братья и сестры, если мы откроем Библию, везде показывает нам, какое было почитание храмов Божиих и какое было почитание святынь, находящихся в храмах Господних. Это и возжигание светильников и свечей перед алтарём Господним, и каждение, и поклонение, и окропление кровью жертвенника, посвящённого Истинному Богу. Всё это множество примеров являет истинность иконопочитания. Ведь дело в том, что на VII Вселенском Соборе сказано, что если кто скажет на икону, что это Бог, ― анафема тому будет. Так сказали святые отцы VII Вселенского Собора. Икона не Бог, икона ― изображение Божие. Но насколько мы почитаем Самого Бога, настолько мы почитаем и Его изображение.

Яркий пример приведу, братья и сестры. Если мы любим своих отца и мать, если мы любим своих сына или дочь, то мы с уважением относимся и к их фотографическим портретам. Немыслимо было бы, если бы сын любил мать и плевал, и топтал ногами её портрет. Нет, всегда портрет родителей на почётном месте у благодарных детей. Так же и мать, любя сына своего, если пришлёт он фотографию свою из армии, целует эту фотографию и плачет. Почему? Что, она фотобумагу любит? Нет, она видит на ней изображение своего сына, которого любит. И целует его, и слезами обливает, и к сердцу прижимает.

Так и мы поступаем со святыми иконами, поклоняясь перед ними и целуя их. Это целование и поклонение относится к Богу, к Божией Матери, святым угодникам, изображённым на святых иконах. Но поскольку эти изображения святы для нас и почитаемы нами, мы воздаём честь изображениям и Господа, и Царицы Небесной, и угодников Божиих. Вот это и есть иконопочитание. Не любовь к доске, не любовь к краскам, не любовь к кистям, которыми написана эта святая икона, а любовь к Тому, Кто на ней изображён.

В своё время один из преподобных, защищая иконопочитание перед императором, бросил на землю монету с его изображением и начал её топтать. Император разгневался: «Как ты посмел топтать моё изображение?» И тогда преподобный мудро сказал: «Ты требуешь от меня, чтобы я попирал святые иконы, а почему же так ревностно относишься к тому, что я попираю твоё изображение? Ведь не тебя я топтал, а всего лишь монету, на которой ты изображён». Так вразумляли императоров-еретиков, иконоборцев преподобные, которые отстаивали иконопочитание.

Зверства правителей-иконоборцев

Но поскольку верховная власть императорская, причём не только в одно царствование, а на протяжении многих десятилетий в той или иной мере изливала свои гонения на паству православную, то это было страшным бедствием для народа Византийской империи. Богословская школа и библиотека при Софии Константинопольской, в которой пребывали преподаватели и ученики этой школы, выступившие против указов императора с основанием на текстах Священного Писания об иконопочитании, была окружена солдатами по приказу императора, обложена хворостом и сожжена вместе со всеми книгами и находящимися там людьми.

Когда солдаты начали сбрасывать с главных ворот Константинополя стоящий над ними издревле, со времён Константина равноапостольного, образ Христа Спасителя, осеняющего каждого входящего в крепость, город Константинополь, простые женщины бросились Его защищать. Женщины, воспротивившиеся воинам, которые хотели сбросить эту икону, были по приказу императора окружены, рынок тоже был окружён. Множество народа пало от меча, которым порубили, как бунтовщиков, воины за то, что люди воспротивились указу императора, защищая свои святыни.

Монашествующие Константинополя, которых в то время было в монастырях до десяти тысяч, выступившие против указов императора ― гонителя на иконы, были изгнаны, многие из них были убиты. Солдаты убивали, разбивая иконы на головах иконопочитателей. Всячески оскверняли изображения Христа, Божией Матери, святых угодников Божиих, а монашествующих изгоняли. Они вынуждены были бежать на окраины империи. И так образовались пещерные монастыри в Крыму, в Капподокии, в Северном Причерноморье. Предание относит к временам иконоборческой ереси основание и нашей обители. По артериям Дона, Северского Донца поднимались монашествующие, основывая многие пещерные обители, которые и по сегодняшний день находятся на меловых горах.

Монастыри же в Византийской империи были превращены в жилища для мирских людей или солдатские казармы, а храмы использовали как конюшни или кузни, как, например, храм Евфимии Всехвальной Халкидонской митрополии.

Прекращение гонений. Восстановление иконопочитания

Все эти страшные гонения, страшные притеснения на православных длились не год, не два, ― десятилетия. И вот, наконец, это попущение Божие за грехи народа приостановилось. И в царствование благоверной царицы Феодоры и в управление Церковью святителя Тарасия, Патриарха Константинопольского, был положен предел этим гонениям, этому безумию. Собранный впоследствии VII Вселенский Собор осудил ересь иконоборчества, навсегда положив почитание святых икон. И святые иконы с честью вносили в храмы, вносили в дома, с честью носили их по улицам крестными ходами. Торжеству не было конца. Люди радовались со слезами и уже не прятались в углах, в чуланах, пещерах, чтобы помолиться перед иконами Богу, а выносили их и в открытую, с торжеством носили по улицам, со слезами молясь Богу, воздевая руки с благодарностью к Нему.

И вот эта радость народная, светом озарившая тогдашнюю Византию, она и по сегодняшний день светом развивается, радуя православных тем, что истина, гонимая, боримая врагом Церкви, чтобы низложить Церковь, побеждена силою Божией, побеждена разумом боговдохновенным святых отцов, которые собрались на VII Вселенском Соборе и положили от того времени бесповоротно и твёрдо, как догмат, почитание святых икон.

Гонение, братья и сестры, было не только на святые иконы. Гонение было и на святые мощи. Сами мощи ввергали в море, смешивали с нечистотами, сжигали на кострах. И вот с того времени почитание святых мощей вновь возобновлено в Святой Православной Церкви. И по сегодняшний день мы имеем это сокровище как благодатные источники, притекая к ним и прося помощи у тех или иных угодников Божиих, прославившихся святостью своей жизни. Поэтому тому, что в сегодняшнее время говорят новые еретики-иконоборцы, новые безбожники, мы, братья и сестры, не удивляемся. Сатана уже пытался этим повредить Церкви и посрамлён был святыми отцами VII Вселенского Собора и православным соборным разумом.

Иконоборчество советского периода

Но мне хочется сегодня, братья и сестры, говоря о том, что происходило в раннем Средневековье и касалось нашей Православной Церкви, напомнить каждому из нас о недавних временах такого же иконоборчества, которое было в нашем Отечестве, и следы которого существуют даже в нашем храме.

В своё время, братья и сестры, во время гонений одна учительница принесла в класс икону Спасителя. Тогда же было модно атеистическое воспитание. И она, поставив эту икону, сказала всему классу: «Дети, а теперь пройдите, и каждый плюньте на эту икону». И дети, подчиняясь приказу учительницы, стали так поступать. И только одна девочка встала и сказала: «Если вы говорите, что Бога нет, то зачем на Него плевать? А если Он есть, Его надо почитать и Ему надо поклоняться».

Они говорят, что нет Бога, отрицают бытие Божие. А кого же они тогда ненавидят? Ведь нельзя ненавидеть то, чего нет. Но атеисты и безбожники показали страшную ненависть по отношению к Богу и по отношению к тем, кто проповедовал о Боге, говорил о Боге. По отношению к Церкви Божией ― как можно ненавидеть, как можно гнать то, чего нет? А если ненавидели и гнали, значит, Господь есть. И Его не гнать надо, не ненавидеть, а любить, почитать, молиться и поклоняться, как делали это наши деды и прадеды.

Безумие и ложь атеистических воззрений

В наше время ещё до сих пор продолжается то безумие, когда некоторые говорят: «Я в Бога не верю». Разве это не безумие? Ещё Давид Псалмопевец сказал: «Рече безумен в сердце своём: несть Бог» (Пс. 13:1). Умный человек не скажет, потому что многие учёные были верующими, глубоко верующими людьми. И Ломоносова вспомнить того же, вспомнить того же Пушкина, который причащался и соборовался, будучи ранен после дуэли. Священник, который его исповедовал, вышел со слезами и сказал: «Если бы мне Господь дал такую кончину и такое покаяние, как у сего раба Божия…»

Были, братья и сестры, и в советское время учёные, глубоко верующие: тот же Филатов, святитель Лука Войно-Ясенецкий, профессор, его «Очерки гнойной хирургии» в своё время сподобились Сталинской премии. Был и академик Павлов, глубоко верующий человек, видный естествоиспытатель. И не только верующий ― до самой смерти, в 1935 году, он был старостой храма Знамения Пресвятой Богородицы. Церкви, в которой он был отпет после смерти, и которую на второй день после похорон взорвали, разрушили, чтобы не была она памятником верующему учёному. Да ещё множество примеров можно приводить и приводить. Эйнштейн, например, когда писал какой-то текст, и в нём было слово Бог, вставал, писал это слово, потом садился и продолжал писать дальше.

«Неверующий человек ― это человек, ненавидящий Бога и ненавидящий ближнего»

Множество можно приводить, братья и сестры, имён великих людей, великих мужей, достойных уважения и достойных быть примером для подражания, которые почитали истинного Бога. Но в наше время некоторые безумцы, не читая богословских книг, не зная ни истории Церкви, ни истории своего Отечества, не зная примеров подвижничества и патриотизма святых угодников Божиих из житийной истории святых, хвастаются: я в Бога не верю. Но если ты не веришь в Бога, если так твёрдо говоришь об этом, значит, ты виноват в разрушении храмов Божиих, взрывах их. Значит, ты виноват в уничтожении святынь православных, в уничтожении икон святых, которые тысячами, миллионами уничтожали. Значит, ты виноват в расстреле священнослужителей, значит, ты виноват, что загнал наш народ на каторгу. Значит, ты виноват в том, до чего доведён наш народ в нравственном и духовном состоянии. Значит, ты виноват в развале нашего Отечества, который касается и управления, и экономики, да и разлада всеобщего. Это всё безбожие, это всё плоды безбожия. Если величаешь себя безбожником, значит, неси ответственность за это.

Что такое верующий человек? Верующий человек ― это тот человек, который любит Бога и любит ближнего. Что такое неверующий человек? Неверующий человек ― это человек, ненавидящий Бога и ненавидящий ближнего. Спрóсите: почему это «ненавидящий ближнего»? А посмотрите, как у безбожников ― то классовая борьба, то насаждается какой-то «красный террор», который оправдывается достижением каких-то идей революции. Взять ту же Французскую революцию, взять нашу отечественную 1917 года. Сколько крови из-за неё пролито. Брат на брата восставал ― такое безумие было… Голодом друг друга морили. До какого безумства доходили, предавая родителей своих, и ещё хвастали, величая их как героев. Таких, как Павлик Морозов, который отца своего родного предал. Иуда, а у нас его в пример ставили. Вон как хорошо ― отца своего предал…

Небрежение к святым иконам как проявление иконоборчества в наше время

И сколько, братья и сестры, таких примеров безумств, такого безумия! И вот это безумство коснулось наших сердец, наших умов, наших душ. В наше время иконоборчество, которое было в те далёкие исторические времена, до сих пор находит место. Иконы боимся в домах своих держать. Мало того, мне, как пастырю, приходится сталкиваться с таким вопросом, когда приходят и говорят, что умерла мать, умерла бабушка, после них остались иконы, просят: возьмите их на монастырь или на церковь, а то они очень большие, у нас для них места нет в доме. Получается, телевизору есть место, серванту есть место, зеркало, трюмо, стоит на всю стену… Для всего в доме есть место ― и для компьютера, и для кухонного комбайна ― для чего угодно, но только не для святой иконы.

А у наших дедов и прадедов святая икона в святом углу как дорогой гость была в доме. Вспомните своих благочестивых родителей, как они, может, по-детски, по-своему, по-народному, украшали эти святые иконы вышитыми рушниками, цветами бумажными, лампадочку всегда светили перед ними. Но это был акцент праздника в доме. Это был акцент особой любви, особого отношения к святыне и к Богу в доме.

Но по сегодняшний день, братья и сестры, ещё сказываются последствия иконоборческой ереси, которая вспыхнула у нас после 1917 года. Никто так не оценил высочайшее искусство нашего народа, как иностранцы. Скажут: да как же так? Да, иностранцы больше всего оценили, не в пример нам, искусство нашего народа ― иконописание. Они огромные суммы платят ― сотни и тысячи долларов, чтобы купить на Арбате иконочку, повезти её в Европу и показать: смотрите, я русскую икону привёз. Мы выбрасываем их и места им не находим, а иностранцы приезжают и за огромные суммы выкупают, дрожат над этими иконами, чтобы за границу провезти. Даже сейчас в западноевропейских католических храмах, чего раньше никогда не было, на стенах начали появляться русские иконы. А сколько вывезено их, наших святых икон, за границу! Как великие ценности вывезены! Один только Берлин насчитывает 80 магазинов русского антиквариата. 90 процентов этого антиквариата ― церковные предметы и святые иконы. Кто бывал в Иерусалиме, видел, что там, в магазинах антикварных, припавшие пылью огромные стеллажи, где стоят наши и дарохранительницы, и сосуды, и целые иконостасы, и митры, и старинные облачения. Стоит всё и продаётся, вывезенное за границу.

А нам ничего не надо, мы последнюю, что у нас есть, святыню вынесем из дома: «Нате, батюшка, заберите на церковь, мешает она нам». И вот говоря о прошлом иконоборчестве, хочется акцентировать внимание на сегодняшнем, братья и сестры, тоже иконоборчестве. Почему изгоняется изображение Бога? Да потому, что обличает оно. Присутствие иконы в доме, даже взгляд на неё уже наставляет человека на дела праведные.

«Воззрение на святыню освящает зрение»

Вспоминается рассказ, о преподобном Георгии, Затворнике Задонском, находившемся в затворе в Задонском монастыре. Однажды кто-то пришёл к нему и соблазнился тем, что у него все стены увешаны иконами святыми, изображениями святых. Он сказал: «Ну вот, затворник, а такое стяжание ― сколько икон имеет!» И Георгий Затворник, смутившись этим, раздал все иконы, оставил у себя только одну иконку.

И вот его посетила блаженная Дарья Сезёновская. Зашла к нему и говорит: ― Отец Георгий, а ты что это, в баптисты записался?

Тот, смутившись, говорит:

― Старица, что же ты на меня так говоришь?

― А где же иконы святые?

― Да меня вот обвинили в стяжательстве, что я слишком много икон имею. Поэтому я и пораздавал их, оставил только одну.

Тогда она, покачав головой, произнесла:

― Неумный человек тебе это сказал, потому что воззрение на святыню освящает зрение.

«Жизнь наша греховная такова, что воззрение на святыни смущает нашу совесть»

Да, братья и сестры, у нас есть чувство осязания, вкуса, зрения, слуха, но только воззрением на святую икону освящается чувство зрения нашего. А там, в голове, в подсознании нашем, в сердце нашем запечатлевается память о святыне. Сколько у нас сейчас, братья и сестры, неподобных картин ― реклам всяких. Ведь их тоже ставят, чтобы мы посмотрели на них, и они у нас в подсознании остались, будоража и заставляя потом или водку, или сигареты покупать, или то, что рекламируют. Это мы не убираем, это нам не мешает ― по четыре-пять метров щиты вдоль дороги стоят.

А иконы святые мы не хотим иметь. Почему? Потому что жизнь наша греховная такова, что воззрение на святыни смущает нашу совесть. Глянем, и стыдно делается. Но если стало стыдно, надо покаяться и начать исправляться, а мы-то не хотим каяться и исправляться. И обличение этой святыни нашего нечестия угнетает нашу душу через совесть, неприятно нам всё время. Вот и стараются икону или за холодильник куда-то задвинуть, или в сервант подальше поставить, или в шифоньер, чтобы не видно её было. А потом на икону глянешь, она так и обличает нас в немолитвенности, в том, что мы не молимся. На икону глянешь, рука уже сама тянется перекреститься, помолиться хоть кратенько. А мы ж молиться не хотим, и поститься не хотим, поэтому и не хотим иметь перед глазами тот предмет, который обличает нашу совесть. Бывает, зайдёшь в дом — святые иконы в доме, как живая хата, живой дом. А зайдёшь в пустую квартиру, где ни одной иконочки нет, и вроде всё хорошо, но как-то там пусто, холодно, как-то безжизненно, как без души дом.

Простой пример. Вы часто ездите на автобусах через село Богородичное. Название красивое, село в красивом месте. Но село как село ― обыкновенное, а вот когда там храм поставили, какую красоту оно приобрело! Как венец этот храм Божий над селом парит! Представьте, что в наших Святых Горах не было бы ни храмов, ни колокольного звона, ни красоты этой, нас окружающей. Насколько бы убоги, бедны мы были, братья и сестры…

«Детей нужно назидать примером собственного благочестия»

Так же и в доме должны мы иметь это украшение домашнее ― святые иконы. И лампадочка в Великий пост всегда должна теплиться перед святыми образами. И молиться хоть кратенько мы должны и за себя, и за свои души, и за детей, и за внуков своих молиться. А как же по-другому?

Одна женщина говорила: «Да что же это дети у меня такие неблагодарные? Я же их и кормила, и поила, и одевала». А батюшка ей сказал: «А что же они у тебя, как скотина? Ты же их только кормила и поила, а их ведь надо было ещё учить и благочестию, ещё и души их назидать. Нравственности, духовности их учить не только на словах, а и на собственном примере».

А ещё, братья и сестры, хоть кратенько, но к молитве приучить детей, чтобы потом, когда отец и мать умрут, было кому за них помолиться, свечку поставить и записочку за них в храм подать. А то так поумираем, и души останутся непомянутыми, ведь детей нужно назидать, братья и сестры, примером — примером собственного благочестия. Трудно, конечно, потому что многие из нас уже к Богу обратились в середине жизни, а то и при конце своей жизни. А жизнь-то пролетела под комсомольскими речёвками, под красными знамёнами, под хождение на парады на 1 мая и на 7 ноября в отдалении от Церкви Божией, в отдалении от этого живого источника.

«Дай, Боже, чтобы мы от этого безумия возвращались, как блудный сын, восвояси к Отцу своему»

И подумайте, братья и сестры, ведь мы от Бога отходили, мы святыни не почитали, мы церковными людьми не были, а Церковь существовала в нашем Отечестве. И не просто существовала как номинальная единица, как одна из организаций ― Церковь молилась за нас. И то, что мы от безбожия обратились к Богу и сегодня стоим в храмах Божиих, это плод молитвы и тех гонимых священников, и верующих наших дедов и прадедов, матерей, отцов, и примеры молитв тех благочестивых христиан, которые были в нашей жизни. Это их молитвы, это их плоды, это их благочестие отразились в наших душах и там остались в подсознании. И нашу душу заставили задуматься о вечности, о Боге.

Дай, Боже, чтобы каждый из нас, братья и сестры, был таковым. Мы, бывает, по неразумию, по греховности своей впадаем в то или иное безумие, которое выражается в отношении к Богу, Его Святой Церкви и святыням. Но дай, Боже, чтобы мы от этого безумия возвращались, как блудный сын, восвояси к Отцу своему. Господь рад нас каждого принять. И каждое наше малое дело, ради Бога творимое, ради спасения души, ради переживания искреннего и желания спасения нашим ближним, Богом с любовью принимается. Он, как нянька, готов нас на руки принять и лелеять, как мать ребёнка своего, утешать и покоить. Но мы, братья и сестры, должны быть Божьими, мы должны стремиться к Богу, мы должны эту живинку иметь внутри своей души, как имели её наши деды и прадеды.

Исповедничество христиан в безбожное советское время

И мне хочется привести, братья и сестры, не только негативные примеры, которые были, к сожалению, в истории нашего Отечества, Руси Святой, но и добрые примеры тоже. Это примеры архиереев, которые сотнями шли на каторги и расстрелы, не отрекаясь от веры. От нескольких сот епископов дореволюционных к 1937 году остались на свободе только четыре человека. А сколько духовенства было убито? А сколько дети духовенства претерпели? А сколько верующих только за то, что они были верующими, сосланы на каторгу? И они не отрекались от веры.

Я знаю в своём селе примеры простых женщин. У нас ходила читать Псалтырь по покойникам баба Даша, как её называли ― баба Одарочка. Она ходила читать Псалтырь с 10 лет, наизусть его знала. Но за то, что она читала Псалтырь по усопшим, отбыла 10 лет каторги. С каторги пришла, её на следующий же день позвали по покойнику читать. Она опять пошла и ходила так до самой своей смерти, 90 с лишним лет прожила.

Мне вспоминается другая читалка, которая читала на селе по покойникам, Анна Ивановна Кочеткова, по-сельски её звали Кочатыха. Её вызывали в исполком, грозили, что лишат родительских прав, что детей в детский дом заберут, если она будет ходить и читать Псалтырь по покойникам… Человек такого мужества, что читала Псалтырь по своей дочери и по своему сыну. Представьте, как это матери над гробом своего сына или дочери Псалтырь читать и вымаливать душу.

Мне вспоминаются, братья и сестры, певчие наши сельские, которым запрещали ходить петь по покойникам, когда церковь разрушили. Когда на 7 ноября были похороны, так ставни закрывали, чтобы свечей не было видно через окна, которые светились в доме, где покойник. И на 7 ноября не разрешили по сельской улице идти похоронам, потому что праздник. Несли покойника по-за огородами, а «Святый Боже» пели шёпотом, чтобы не навлечь гнев властей.

Исповедники и мученики Святогорья

Мне вспоминается, братья и сестры, пример наших Святогорских преподобных исповедников и мучеников. Неизвестно, сколько их в Донце погребено… Их подводили к проруби, били топором по голове и сталкивали в прорубь. Вот перед нами отец Иоанн лежит, который 12 лет каторги отбыл за веру. А издевались так, что у послушника Тимолая пальцы на руках рубили, монаху Ипатию изрубили голову так, что вместо неё было кровавое месиво. Да и наша иконочка Божией Матери тоже страдала. Если ближе подойти, вы увидите, что умелой рукой художника икона исправлена, но на ней есть глубокие царапины ― выцарапаны глаза у Божией Матери. Это в годы гонений над святыней так кощунствовали. Но Божия Матерь не оставила нас Своим чудотворным образом, несмотря на то, что кощунственная рука глаза Ей выцарапывала. Как любящая Мать, Она осталась с нами, всё прощая.

Мне вспоминается, братья и сестры, что когда закрыли Дивногорский монастырь возле моего села, то туда на праздник Успения Божией Матери собиралось до 1000–1500 человек. Со всех хуторов и сёл окрестных съезжались, чтобы в пещерах помолиться. У властей была такая ненависть, что они даже взорвали вход в пещеры, чтобы люди туда не ходили. А люди брали с собой мешки и, устилая их, через оставшийся после взрыва лаз пролезали и уже в пещерном храме вставали на молитву в рост и молились, всё равно не оставляли этого святого места.

«Как же вы на свете живёте, если даже ни одной молитвы не знаете?»

Сколько таких примеров исповедничества, мученичества, твёрдости и хранения святой веры! Да, я скажу, что множество исповедников в семьях наших жили и живут и сейчас. Бабушки, которые молятся, часто насмешки выносят от детей своих, от внуков своих, которые укоряют их в тёмности, забитости, в том, что они какому-то Богу молятся. А они тем не менее молятся, вымаливая детей и этих же внуков. И потихонечку внуков, пока ещё душа их не испорчена, и они ещё маленькие, чистые, везли тайком от родителей крестить. Учили, как пальчики надо складывать для крестного знамения, учили молитве «Отче наш» или «Богородице Дево, радуйся». «Только папке-мамке не говори», — это говорила мать их отца или матери, боясь гонения от своих детей на свою веру. Это ли не исповедничество, это ли не мученичество? Всю жизнь пронести крест такой ― твёрдость в вере, стараться сохранить эту веру, хоть крупинку её привить своим детям.

Мне вспоминается рассказ одного паломника. Когда он был ещё мальчиком, то приезжал на хутор на каникулы к бабушке и дедушке. Церкви на хуторе не было, и дедушка каждое воскресенья садился за стол и торжественно в святом углу читал Библию. «А я становился возле стола, ― рассказывал он, ― мне так интересно было». А дедушка у меня как-то спросил: «Саша, ты хоть какую-то молитвочку знаешь?» А я говорю: «Неа». И дедушка, сокрушённо вздохнув, сказал: «Как же вы на свете живёте, если даже ни одной молитвы не знаете?»

А ведь таковых столько у нас… Как же мы на свете живём, если Бога, создавшего нас и милующего нас, и ещё и терпящего нас, всё не почитаем, всё в каком-то забвении пребываем? Всё это последствие того безбожного атеистического воспитания, когда эту отраву в наши души вливали, с детской скамьи внушая: «Бога нет, Бога нет». Есть Бог, братья и сестры. Эти умники, которые говорили, что Бога нет, уже показали, как они народ любят и как они нас любят. Развалили наше Отечество дальше некуда. А нравственность и духовность нашего народа, Руси Святой, оставляет желать лучшего. Англичане приехали, посмотрели, что у нас по телевизору показывают, и за голову схватились. У нас, говорят, такие передачи только в особых клубах показывают или ночные каналы. А у вас это с широтой подаётся каждому: пожалуйста, смотри, «наслаждайся».

«Надо развалины восстанавливать ― в душах наших, в сердцах наших и в умах наших»

И вот мы, братья и сестры, стоим сегодня в праздник Торжества Православия. Вроде и храмы начали восстанавливаться, колокольные звоны звонят, иконостасы новые начали писаться взамен порубленных на дрова (у нас, в Святогорской Лавре, иконостас был порублен на дрова и им топили школу и сельсовет)… Всё вроде возрождается. Но каждый из нас искренне скажите, что благолепие внешнее ― это ещё не возрождение Православия. Вот тут надо развалины восстанавливать ― в душах наших, в сердцах наших и в умах наших. Вот тут ещё надо руины восстанавливать. И для того, чтобы мы Торжество Православия праздновали как православные, и чтобы это Торжество Православия великой радостью отражалось в наших сердцах, нам надо над собой поработать, братья и сестры.

«Кризис ― внутри нас, поэтому он и вокруг нас»

Вот Господь предлагает нам Святой Великий пост. Давайте же это время употребим для покаяния, для сугубой молитвы за свои души, за детей, за внуков, за Отечество наше. Они же так в нашей молитве нуждаются. Кто за них ещё будет молиться, если мы за них не будем молиться? Кому они ещё нужны, если нам они не нужны? Сейчас всё нагнетают: кризис, кризис… Да не пугайтесь этого слова! Это естественно, что кризис. Кризис ― внутри нас, поэтому он и вокруг нас. Давайте внутри себя исправлять этот кризис, глядишь, и всё остальное изменится. Изменится по слову Господню, братья и сестры, верьте. Наши деды и прадеды во время всенародных бедствий что всегда предпринимали? Молитву сугубую, молитву служили, постились, причащались, каялись, крестными ходами ходили, пытаясь дух в народе поднять. Будь то эпидемия, будь то мор, будь то голод, будь то засуха ― везде старались к Богу обратиться, в первую очередь к святым иконам.

«Господь силен и мёртвых воскресить, Господь силен и Отечество наше восстановить»

Так и мы с вами, братья и сестры, давайте, почитая иконы святые в сегодняшний день, обратимся к Богу за помощью. Господь, попустивший нам какие-то испытания, как любящий Отец, скор и в том, чтобы и утешить нас сугубо. Потерпим что-то от руки Божией за грехи наши, может, какой-то грех нам простится. Грех богоотступничества нашего. Но мы верим, что Господь «не до конца прогневается, ниже́ во век враждует. Не по беззаконием нашим сотворил есть нам, ниже́ по грехо́м нашим воздал есть нам. Ели́ко отстоят востоцы от запад, уда́лил есть от нас беззакония наша. Я́коже ще́дрит отец сы́ны, уще́дри Господь боящихся Его» (Пс. 102:8‒13). Помните эти слова Давида Псалмопевца? Это из его духовного опыта они сказаны, опыта отношения и любви к Богу, покаянной молитвы к Богу. Господь в силе восстановить, братья и сестры, и души наши надломленные. Господь силен и мёртвых воскресить, Господь силен и Отечество наше восстановить, Святую Русь в былой славе, в былом величии нравственности, чистоты и верности к Богу.

«В сегодняшний день дорожите тем, что вы — православные!»

А мы с вами, братья и сестры, ― начало этого восстановления, начало верности Богу, начало твёрдости в хранении веры Богу. И дай Боже, братья и сестры, чтобы в очах Божиих мы обрели милосердие за искренние наши чувства по отношению к Нему. И в сегодняшний день, стоя и празднуя Торжество Святого Православия, дорожите тем, что вы — православные! И будьте таковыми не только по названию, но и по внутреннему состоянию, или, по крайней мере, по стремлению к внутреннему состоянию. Впустите в сердце своё, впустите в души свои Бога. Как мы, братья и сестры, расчистили от грязи этот храм и совершаем здесь Божественную литургию, Тело и Кровь Христовы преосуществляем, так и вы очистите от грехов храмы свои духовные, откройте двери сердец ваших и впустите туда Христа во время Причастия, чтобы Он довершал начатое с верой в Него в наших душах. Аминь!

Проповедь епископа Арсения после Евангелия на праздник Торжества Православия. 8 марта 2009 г.

Один комментарий

  1. р.Б.Лариса

    Спаси Вас Господь! Ваша проповедь для нас не только назидание, это еще и утешение, и надежда, и вера. Помощи Божией Вам и братии монастыря,сил душевных и телесных и многая лета!

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *