Иеросхимонах Лонгин (в миру Леонтий Павлович Грифцов) родился в июне 1798 г. в городе Рязани. Происходил он из духовного звания и окончил Рязанскую Духовную семинарию. В родительском доме Леонтий получил прочное духовное воспитание, и в матери своей, о которой вспоминал с любовью до самой старости, имел образец подвижничества. Благодаря ее благотворному влиянию, еще на семинарской скамье Леонтий почувствовал влечение к монашеству, мечтал о поступлении в обитель.
Окончив семинарию, он довольно быстро стал идти по ступеням гражданской службы и получать чины, женился, купил дом в городе Рязани и жил безбедно, но детей не имел. Вскоре Леонтий Грифцов был назначен прокурором в город Уральск и переехал туда с женой. Здесь он пользовался почетом в высшем кругу, жил открыто, любил бывать в гостях и у себя принимать гостей, что особенно нравилось его жене, — женщине капризной и своенравной. Тяжелый нрав жены и был первой причиной того, что стал он возвращаться к мечтам своей юности и сожалеть о том, что не стал монахом. Раздоры с женой, суета, гости и пиры начали ему надоедать: он тосковал о чем-то непонятном. Полюбил чтение духовных книг, молитву, церковные богослужения и совсем охладел к миру. Преосвященный Ириней, епископ Ярославский, советовал ему до времени терпеть узы семейные, не нарушать союза, освященного Церковью, и обнадеживал его, что если потерпит, то Господь, имиже Сам весть судьбами, освободит его от мира и приведет в тихую монастырскую пристань. Жена же его все более на него вооружалась, преследовала бранью и насмешками, а вскоре Леонтий Грифцов воочию убедился в ее неверности. Подав в отставку, он поехал в Киев поклониться преподобным Печерским и там испросить совета у духовно-опытного старца иеросхимонаха Парфения. Последний настоятельно советовал ему без всяких сомнений и колебаний ехать в Святогорскую пустынь и в ней подвизаться до конца своей жизни. «Там твое место, — говорил ему старец, — иди туда и путь спасения обрящешь: воля Божия — подвизаться тебе в этой обители, принести ей пользу твоими трудами, за которые сама Богоматерь, Начальница обители той, воздаст тебе в будущем веке».
В 1854 году, прибыв в Святые Горы, весь свой денежный капитал, по примеру апостольскому, положил он к ногам архимандрита Арсения, в общую корвану монастырскую. Немолодой уже годами, привыкший к почету и преимуществам по службе, бывший прокурор, надворный советник чином, смирялся он нелицемерно и наравне с простыми послушниками проходил нелегкую для него стезю новоначалия иноческого. Архимандрит Арсений, оценив подвиг самоотвержения бывшего прокурора, полюбил его от души, видел в нем человека очень полезного по своим знаниям юридическим для нововозникшей обители, и начал отличать его своим доверием. В уважение его лет и доброго жития, облек он его в рясу и камилавку. Стали его звать в обители отцом Леонтием, хотя по документам и состоял он все по-прежнему надворным советником Леонтием Грифцовым. Направление подвижническое сказалось в нем с самого поступления его в обитель Святогорскую; постепенно приучал он себя к посту, к молитве, к ношению грубой власяницы на голом теле, к нестяжанию и довольству самым малым, к безропотному послушанию и нелицемерному смирению. Неутомимо трудился он для блага обители, не щадя сил своих и здоровья. Отец Арсений, зная подвижническое направление Леонтия Грифцова, несмотря на то, что он был еще не монах, даже не указной послушник, назначил его начальником новоустроенного скита на Святом месте.
Келейная жизнь его в скиту представляла нищенскую обстановку, все предметы комфорта были тщательно изгнаны из его келий, царила в них иноческая простота и нищета, доходящая даже до излишнего. Сам старец был бессребреником в отношении себя лично; с пострижением в иночество, лишившись пенсии своей, жил он в полной нищете, пользовался всем готовым от обители, то есть смиренной одеждой и обувью, скитской трапезой. В молитвенном подвиге старец был неутомим: руководствуясь святоотеческими творениями, почерпал он в них уроки делания молитвенного, но, как сам признавался, сосуд души его, некогда полный мирских сует и пристрастий греховных, не вполне способен был вместить в себе благодатное миро молитвы в такой мере, как это дается от юности подвизающимся в девстве и чистоте. Тем не менее, трудился он в деле молитвы неленостно, имя Господа Иисуса Христа всегда было на его устах, так что и сонный всегда произносил он его молитвенно. Сосредоточенный в себе, с поникшей долу седовласой головой, часто сидел он, задумавшись среди общества, точно витал где-то далеко, причем нередко слезы без видимой причины точились из его глаз. Один Бог весть, что творилось тогда в душе старца, не любил он говорить об этом людям, но вид его показывал, что не мирским, житейским были заняты тогда его мысли. Особенно в обществе мирян глубоко уходил в себя старец, говорил более лишь о том, что нужно было сказать, и деловой его разговор был всегда не длинен и осторожен. Зато в ком видел любовь к Богу, наклонность к молитве и благочестию христианскому, к тому сердечно располагался, умел сказать ему слово на пользу души, преподать совет любви братней, и долго потом помнил подобных лиц.
В 1870 г. скончалась его жена; теперь Леонтий Грифцов мог быть принят в указные послушники после почти двадцатилетнего пребывания в обители не только послушником, но и скитоначальником. В 1871 г. Леонтий пострижен в мантию архимандритом Германом и наречен Леонидом. В 1873 г. отец Леонид в городе Харькове, в церкви Покровского монастыря, был рукоположен во иеродиакона, а через 7 месяцев в Святогорской пустыни — во иеромонаха. Ревностно начал служить старец алтарю Господню, усугубил свои подвиги молитвенные, но, ветшая телом, ослабевая силами, видимо клонился к западу жизненному. Неутомимо служил он святогорскому скиту, по-прежнему был его начальником и крепко держал бразды управления им. Благодаря его умению хозяйствовать, скит, не обременяя собой обители, приносил еще ей немалую выгоду, именно по поминовениям по запискам скитской часовни. Сам старец был бессребреником в отношении себя лично; с пострижением в иночество, лишившись пенсии своей, жил он в полной нищете, пользовался всем готовым от обители, то есть смиренной одеждой и обувью, скитской трапезой, и долей чая и сахара. В одежде старец любил особенно нищету, подолгу носил ее и не любил ею щеголять. Бельем служила ему нередко грубая и острая власяница, носимая по голому телу. Старец говорил, что власяница эта, ему очень полезна, излечила его от ревматизма, разбивает в теле кровь и служит ему предохранением от сквозного ветра. Про духовную пользу власяницы старец смиренномудренно умалчивал, хотя много бы мог сказать в этом отношении.
С наступлением 1881 г. старец Леонид уже еле ходил: не мог по первому зову настоятеля идти через горы и леса из скита в обитель, не мог даже стоять в церкви, одним глазом уже ничего не видел и еле мог владеть пером: прежняя деятельность его поневоле прекратилась. В 1882 г. отец Леонид принял святую схиму с наречением имени Лонгин. Не в силах он был уже трудиться по-схимнически в подвигах телесных, но служб церковных не оставлял посещать до конца своих дней. Дар слез особенно обильно проявился в нем перед самою кончиною.
14 июля 1882 г. тихо и безмятежно предал отец Леонтий дух свой в руце Божии, приобщившись незадолго до исхода своего Святых Христовых Таин.
15 июля тело предано земле за стеною горнего места скитской церкви. Благодарная обитель Святогорская и достойный ее настоятель почтили могилу старца прекрасным чугунным памятником. Обитель Святогорская много потеряла в лице почившего старца, многим ему обязана, навсегда сохранит о нем память с похвалами, как о доблестном подвижнике благочестия и усердном ревнителе ее духовного и вещественного блага.
«Это был инок с выдающимся умом и высшим образованием, — вспоминала Екатерина Жилинская, — в мире занимал он видный пост в судебном ведомстве, но, познав всю суетность мирских благ и почестей, пришел в Святогорскую пустынь в трудных иноческих подвигах искать „единаго на потребу”».
8 мая 2008 года Священный Синод Украинской Православной Церкви, рассмотрев житие, труды, подвиги, чудеса и народное чествование подвижников благочестия, «иже во Святых Горах на Донце» подвизалися, принял историческое решение (Журнал №38): «Благословить для местного прославления и чествования с числе прочих в лике преподобного иеросхимонаха Лонгина (Грифцова)».
12 июля 2008 г. Украинской Православной Церковью иеросхимонах Лонгин (Грифцов) прославлен в лике преподобных Собора Святогорских святых. Память Собора Святогорских святых совершается 11 (ст. ст.) / 24 сентября (н. ст.).
В самом начале сентября 2008 г., после церковного прославления, наместник Святогорской Лавры, епископ Арсений (Яковенко), с братией поднял святые мощи преподобного Лонгина Святогорского, почивавшие под спудом в скиту, за алтарем разрушенного храма преподобного Арсения Великого.
В настоящее время мощи преподобного Лонгина Святогорского почивают для всеобщего поклонения в Успенском соборе Святогорской Лавры.
Память преподобного Лонгина Святогорского совершается 14/27 июля.
